Дом на берегу залива

 Наверное, и эта работа с клиентом осталась бы в прошлом, стерлась бы в памяти, как это случается всякий раз, когда результатом человек бывает доволен, если б, спустя несколько часов, не вспомнилась бы эта последняя фраза, которую взрослый мужчина обронил так, будто выкинул бесценную мелочь, только лишь отягощающую карман, бряцающую при ходьбе.

-Не думаю теперь, что с ним стоило играть в благородство…

Иной раз пространное рассуждение может дать возможность зацепиться за утаенные "ненароком" переживание, чтобы помочь человеку высказаться вслух о чем-то интересном или тревожащем, но если в конце отмеренного интуицией пути вдруг образуется перспектива с новой завязкой и очередной душевной драмой, найти в себе силы, чтобы хотя бы выслушать пролог к истории, практически очень трудно. Можно понять нежелание человека уходить – возвращаться в прежнюю жизнь из неверия, что что-то изменилось не только в нем, можно принять игру, меняя пролог на эпилог, и заставляя рассказчика самому вести речь о следующих темах, непременно актуальных при следующих встречах; вообще можно и нужно дать человеку высказаться, когда он утверждается в собственных умозаключениях, выверяет правильность новых позиций… Но идти на поводу у многозначительности, которую кидают, как затравку, последнее дело.  Но вот спустя пару часов я вдруг понял, что ошибся, что надо было бы задать встречный вопрос, чтобы не было нынешнего неудобства в душе.

Я позвонил клиенту. Он ответил сразу, будто ждал звонка. Мне почудилось даже, что голос его звучал так, как это бывает, если человек улыбается и говорит, при этом сдерживаясь в своих эмоциях.

-Я так и думал, что вы позвоните.  – сказал он. – Я действительно впервые в жизни почувствовал себя в дурацком положении; даже вернуть хочется все, чтобы иметь возможность просто дать по роже этому самодовольному подлецу! Какое к черту благородство, если имеешь дело с таким человеком!

"Таким человеком" был его шурин. По фотографии, которую он мне показал, человек "добротной" внешности и с неприятным прищуром глаз; в свои тридцать он выглядел сытым брюхатым мужчиной - из тех, что любят часто запечатлевать себя, чтобы потом иметь возможность демонстрировать всем остальным, как он отдыхал там-то, при этом непременно вставляя, во сколько ему обошлось такое право быть лучшим из лучших…  Шурин выиграл судебную тяжбу по поводу раздела родительского имущества, благо, сестра его, то бишь супруга клиента, особенно не претендовала на выигрышную долю. Женщина эта хорошо знала своего брата, и как-то мне призналась, что не стала "такой, как он" потому только, что воспитывалась в свое время в пионерских лагерях, во дворе, да в школе; брату уделяли слишком много времени и внимания, его холили и обучали претендовать на лучшие места, поскольку считали в чем-то очень одаренным, а лучше сказать, мечтали, что продолжатель рода взыщет у кого-то все, что сами недополучили, потому что не умели, как они сами высказывались, воровать… Как они могли вложить в ребенка все самое обратное от нравственности и благодетели можно только представить, если знать хорошо, что детей учит не слово, верно вычитанное из книжек разных и газет тогдашних, а что-то другое, имеющее отношение к поступкам, к терпимости и… к здоровому, а не болезненному чувству собственного достоинства. Хотя, кто ведает, что действительно может повлиять на молодого человека больше – чье-то мнение о нем, или,.. будто бы вложеннае через темечко с самого раннего детства вера в свое абсолютное превосходство – эдакое априори чувство, что мир сей создан как декорация, как фон для единственного действующего лица, способного писать для себя самого, да со знанием дела, свой собственный сценарий поведения, подчиняя все остальное собственной воле.

-То есть, если бы все кончилось банальной дракой и он бы потом затаскал вас по судам, а то и срок впаяли бы вам, вы бы считали себя морально удовлетворенным, а так, избавившись, наконец, от него окончательно, вы считаете, что  вас обидели?

-Да не в обиде дело, а в каком-то дискомфорте… Согласен, что мараться о такое … не стоит, а все-таки, как Папанов говорил в "Берегись автомобиля", так и хочется дать ему коленом под зад…

-Верите, что будь его воля, будь у него возможности и решимости, он бы коленкой с вами не рассчитывался? Непременно бы физически уничтожил вас?

-Да, вероятно да.

-И теперь, уверяю вас, выиграв дело, получив все по максимуму, он недоумевает, почему с такой легкостью вы все отдали? Значит, в чем-то вы имеете выгоду? В чем?

-Да какая, к черту, выгода!..

-Да вы не своим рассудком оценивайте ситуацию, а его… Он думает, значит ему надо дать пищу… Это он голоден до зависти – ему надо постоянно кому-то завидовать, иначе он не потеряет вас из виду, иначе он станет и дальше вас досаждать…

-И что я должен сделать?

Помня о просьбе жены клиента "остудить мужа", я предложил создать иллюзию лучшего, сравнивая нынешний выигрыш шурина с легкой и недостойной победой, тогда как он мог взять больше, если б, к примеру, как клиент,.. приобрел квартиру в том элитном доме, что на самом берегу залива. Клиент не собирался совершать такой дорогой сделки, однако идею уловил точно, а потом, спустя некоторое время специально позвонил и рассказал мне, что шурин продал все, что "оттяпал", влез в долги и кредиты, влез в ипотеку, и купил-таки квартиру в "элитном доме".

…И никто не сомневался, что рассчитаться по процентам ипотеки он никогда не сможет.

-Вам сейчас хочется дать ему коленкой под зад? – спросил я человека.

-Нет. – усмехнулся он. – Вот теперь не хочется.

-И вам не жалко этого бедолагу?

-А почему я должен его жалеть? Он получил свое!

-Ну вам-то что с этого?

-В принципе, ничего. Я уже тогда успокоился, когда подумал, что этот гад ведь точно засудил бы меня, дай я ему в морду. Да мордой одной бы не обошлось – пришлось бы месить его! Такие ерепенятся долго… А теперь совсем противно, хоть и приятно на душе.

Работая с человеком по его проблеме, которую психиатр диагностировал как "обсессивно-психастенический невроз", я упустил из виду один из шаблонов в его сценарии поведения; вероятно он бы не стал намеренно искать повод, чтобы поколотить своего шурина, хотя, окажись такая возможность, непременно бы сорвался. Жена клиента мне потом призналась, что после этого случая супруг ее стал каким-то "загадочным"…

-Он ни с того, ни с сего решил отрастить бороду, и как-то часто теперь ухмыляется… Кажется, будто знает что-то очень важное, чего никто не знает. И в делах фирмы теперь порядок, а на партнеров не жалуется больше… Какой-то другой стал, скрытный… Повзрослел, что ли? А тогда бы точно все закончилось дракой. Брат – забияка, а этот - шуток не понимает. Плохо бы все кончилось – чуяло мое сердце. Хорошо, что согласился к вам сходить со своим неврозом…

-А брата вам не жалко? – лукавил я.

-Я не могу жалеть того, кому отдала все, что могла отдать. А он бы все равно все спустил – он так устроен. Мы дружили только в самом раннем детстве. Он был младшим, и я должна была за ним ухаживать, защищать во дворе от шпаны. Меня-то все пацаны знали, почему-то уважали… - улыбалась она своим воспоминаниям. – А его мама воспитывала.

Вернуться к "эссе".